Продолжается истребление банков с украинским капиталом.

Игорь Дорошенко: «Банковскую розницу расчистили под иностранцев»

Экс-руководитель банка «Михайловский» – о причинах и последствиях реформирования финансового рынка

Игорю Дорошенко – банкиру с опытом работы в банках «Аваль», «Универсал», «Русский стандарт» и другие – карьера в банке «Михайловский» чуть не стоила свободы. Выстраивая крупный ритейловый банк, кредитующий население и активно привлекающий депозиты, Дорошенко считался одним из успешных топ-менеджеров финансового сектора. Когда в конце весны 2016 года банк был со скандалом закрыт, и в медиа появилась информация о том, что банк привлекал депозиты не на свои счета, а в финкомпанию, которая не подпадает под гарантии государства по вкладам, Игорь Дорошенко оказался под прицелом обвинений, и был заключен в СИЗО. Он – один из немногих банкиров, взятых под стражу в ходе нынешнего экономического кризиса.

В продолжение серии публикаций о судьбах банкиров Forbes приводит интервью с Игорем Дорошенко. Это первое интервью финансиста после выхода из СИЗО. В нем собеседник Forbes дал оценку событиям последних трех лет на финансовом рынке и руководству НБУ. А также рассказал, почему можно было не закрывать банк «Дельта», и объяснил, почему пока что от закрытия порядка 80 банков выигрывают иностранные банки.

– Как вы оцениваете «очистку» банковской системы? Что это явление привнесло в экономику страны в целом, и на банковский рынок в частности?

– В том или ином виде очистка системы была нужна. Но в том виде, в каком она была реализована, она, по сути, привела к истреблению банков с украинским капиталом, расчистке поля деятельности для учреждений с иностранным капиталом, прежде всего, россиян.

Что мы имеем в итоге? На сегодня, после так называемой «зачистки» банковской системы фактически не существует. Продолжается истребление банков с украинским капиталом. Суммарные активы системы равны активам какого-нибудь небольшого регионального банка где-то в Восточной Европе, а уровень доверия близок к нулю. Пока говорить не о чем

– А госбанки, такие как Ощадбанк и Укргазбанк?

– Они стараются развивать розницу, но бенефициарами расчистки станут россияне.

– Что сделано не так?

– Очистку нужно было сопровождать капитализацией. Когда в Греции был кризис, государство в лице Министерства финансов принимало активное участие в докапитализации банков. Государство помогало банкам. А в Украине вышло просто какое-то истребление, по очереди, всех банков с украинскими акционерами.

– Выигрыш российских банков – это запланированный эффект или случайный?

– Сложно сказать, но отношение к ним слишком лояльное на фоне войны.

– Государство должно было уделять им больше внимания – в виде рефинансирования?

– Нет, это могло быть такое внимание и такая поддержка, как в странах Европейского Союза, и как вхождение в капитал банков во время долгового кризиса в Греции. Минфин капитализировал греческие банки за счет ОВГЗ, при необходимости облигации монетизировались, а через какое-то время эти пакеты продавались на рынке. Да, в Украине пока что нет иностранных инвесторов, которые интересуются банковским сектором, чтобы государство могло продать акции национализированных банков. А сама рекапитализация была проведена только с «Приватом», и оценивать ее – преждевременно.

– По вашим наблюдениям, в какой мере международные доноры, такие как МВФ, Всемирный банк, ЕБРР, влияли на принятие решений в НБУ? Они в самом деле ставили ультиматум по многим решениям в банковской системе, или кто-то просто прикрывается именами внешних доноров для реализации своей экономической политики?

– Решения можно было принимать с учетом интересов и украинской стороны, и выполнять требования доноров не под козырек, а с целью обеспечить стабильность и развитие банковской системы. Каждый транш, вокруг которого идет торговля – это около миллиарда долларов. Для такой страны, как Украина, это очень несущественные деньги. Посмотрите объем финансирования МВФ по Египту, в $120 млрд, или помощи Евросоюза Греции в 300 млрд евро на 10 млн населения. А нам за миллиард выкручивают руки, хотя этот же миллиард может быть обеспечен за счет другой стратегии госуправления или других инвесторов при повышении доверия к стране.

Вдумайтесь, в систему влили 80 млрд гривен – выплат ФГВ, и 150 млрд гривен – денег для ПриватБанка, итого 230 млрд гривен, это $8 млрд! Если бы хотя бы часть из этих денег направили в Укргазбанк и Ощадбанк, и на них нанизывали бы другие банки, эффект для рынка был бы очень положительным.

Признание Дельта Банка неплатежеспособным – это глубоко ошибочное решение. Если бы «Дельту» национализировали, упало бы намного меньше банков, многие бизнесы и банки выстояли бы, и финансовая система чувствовала бы себя намного лучше. «Дельта» была системообразующим игроком для розницы, противовесом «Привату»

Например, я считаю, что признание Дельта Банка неплатежеспособным – это глубоко ошибочное решение. Если бы «Дельту» национализировали, упало бы намного меньше банков, многие бизнесы и банки выстояли бы, и финансовая система чувствовала бы себя намного лучше. «Дельта» была системообразующим игроком для розницы, противовесом «Привату».

– Кого еще, кроме Дельта Банка, можно было бы спасти?

– Какая разница, выплачивать деньги ФГВ и выплескивать их на рынок в виде наличной гривны, которая потом идет на валютный рынок и давит на курс, или же присоединить несколько банков к Ощадбанку или Укргазбанку? Тем более, при докапитализации ОВГЗ деньги не пошли бы в большом объеме на рынок, что было бы хорошо. Также можно было бы применить кипрский сценарий, с конвертацией части депозитов в акции банка.

– Но в Греции, как и в ЕС, есть защита прав миноритариев…

– Да, в Греции есть фондовый рынок, как и во многих других странах. Все банки – это публичные компании, акции которых вращаются на рынке. У нас этого механизма нет. Нет рынка капитала. Нет рынка долговых обязательств. Но при таком подходе он никогда и не появится.

– Во время так называемой «очистки» банковской системы Прибалтики многие видные клиенты перешли на обслуживание в Чехию и другие юрисдикции. А какие юрисдикции выиграли от «очистки» банковской системы Украины?

– Однозначно это не Украина.

– Почему при декларации очистки системы от схем никто не трогает небанковский финансовый рынок, на который переходят многие схемы из закрытых банков?

 

–  Схемы из закрытых банков переходят не в небанковские финансы, а в те банки, которые остались. В крупнейшие из них. Экономика же не вышла из кризиса и тени, на рынке существуют и «черный» нал, и «черные» зарплаты. Откуда это берется? Из больших банков, которые продолжают применять востребованные рынком механизмы.

– Как вы считаете, очистка финансовой системы – это позиция Украины, или все-таки это внешняя идея, как в Грузии? И в те большие банки, которые сейчас покрывают схемы для теневой экономики, скоро придут?

– «Серая» часть никуда не исчезает, просто дорожает стоимость «обнала». А количество схем даже увеличивается, потому что при этой экономике многие перестали платить налоги. Что же касается схем по капитализации банков, здесь очистка лишь отчасти стала эффективной. Но до сих пор у многих банков недоформированы резервы, и если банки смогли выйти на некий небольшой, но положительный капитал – то уже в этом есть какой-то символический плюс. Просто цена этого плюса – очень велика и неоправданна. 

– Какие банки будут процветать в 2017 году, и благодаря чему?

– 2017 год будет временем государственных банков. Ситуация крайне неопределенная, и есть еще много банков, которым будет сложно выполнить программу капитализации, как и много больших заемщиков, которые могут показать дефолт. И непонятно, какой будет макроэкономическая ситуация в этом году.

Какое-то количество банков, до 20 средних, а возможно, несколько больших, могут выйти с рынка.

Иностранным банкам будет проще. Наличие зарубежного банка у таких учреждений не позволяет их сильно «прессовать». У таких банков, как «Райффайзен» и Укрсиббанк, есть материнские структуры, которые всегда поддержат финансово. Группа банков с российскими корнями чувствует себя так же, как и другие иностранцы. Если ВТБ может выйти с рынка, то Сбербанк остается. Активно будет развиваться Альфа-Банк. «Русский Стандарт» – решает вопросы по капитализации в России. ПИБ в ближайшее время станет не российским.

– И кому верить украинцам, в какие банки обращаться?

– У нас больше половины рынка – это государственные украинские банки. Ситуация так быстро меняется, что за квартал может измениться драматически – почти в любом банке.

– При каких условиях доверие к банковской системе может быть восстановлено?

– При других персоналиях в регуляторе.

– Почему был закрыт банк «Михайловский»?

– Давление со стороны, информационная атака, крайне предвзятое отношение регулятора.

– Для чего и кем была организована схема с портфелем банка «Михайловский»?

– Розничный портфель банка выкупили его клиенты, таким образом защитив свои вложения в сумме, которая не гарантируется ФГВФЛ. Есть все решения судов, на всех этапах, которые полностью подтвердили правомерность этой сделки.

Если бы этот портфель не был выкуплен клиентами за свои реальные,живые деньги в мае 2016-го, то после того как он попал бы в ФГВФЛ, его бы давно растащили. Сейчас, фактически, ФГВФЛ пытается всеми силами забрать и «выпотрошить» этот портфель.

– Пожалуйста, объясните, правда ли, что проблемы в банке «Михайловский» фактически начались после вашего перехода на работу в ПлатинумБанк?

– Однозначно, нет. Сильное давление на банк осуществлялось последние 1,5 года его работы как конкурентами, так и всеми возможными регуляторами. Мы прошли только 12 проверок НБУ за год с небольшим, причем по несколько раз по одним и тем же вопросам. Особенно давление и информационные атаки усилились в мае-апреле 2016 года, когда у регулятора и конкурентов появилось «непреодолимое желание» уничтожить банк и растащить его по кусочкам (одним словом, «отжать» активы банка – кредитный портфель, сеть отделений и т.д.).

– Если нет, то когда у банка начались фактические проблемы? Правда ли, что за год до введения временной администрации банк включался в список проблемных учреждений НБУ? По каким причинам, если это правда?

– Действительно, банк необоснованно и предвзято два раза признавался проблемным. При этом банк НЕ нарушал нормативы, выполняя все обязательства перед клиентами.

– Как вы считаете, можно ли было не признавать банк «Михайловский» неплатежеспособным?

– Оснований для признания банка неплатежеспособным не было. Банк до блокировки корсчета – 20 числа – выполнял все платежи клиентов. До информационной бомбардировки – вплоть до 19 мая – выполнял все обязательные экономические нормативы. 

– Оцените действия государства в отношении банка «Михайловский». Что можно было сделать иначе, и зачем?

– Как минимум, можно было дать возможность существующему акционеру капитализировать банк, или, если это не получалось, то дать время менеджменту и акционерам найти новых инвесторов. Как вариант, на встрече с Гонтаревой В.А. в январе я предлагал рассмотреть в долгосрочной перспективе (как инструмент защиты банка и клиентов) возможность его национализировать и присоединить к одному из госбанков.

С учетом того, что «Михайловский» был высокотехнологичным банком с готовыми решениями в сфере потребительского кредитования и кредитных платежных карт, указанные госбанки от этого только бы выиграли, удалось бы сохранить клиентов и рабочие места сотрудников, инфраструктуру банка. К сожалению, в связи с тлеющим конфликтом Валерии Гонтаревой с руководством некоторых госбанков, это предложение было отвергнуто.

– Как вы считаете, почему акционеры банка «Платинум» его не докапитализировали?

– Я думаю, что объем требуемого капитала оказался выше, чем первоначально планировалось.

– На каком этапе находится рассмотрение вашего дела?

Я видел в СИЗО сотни людей, старших экономистов, младших бухгалтеров. Половина этих людей точно не должна нести ответственность в таком ракурсе, это экономические преступления, налоговые вопросы, но не думаю, что такие люди должны находиться в тюрьме

– С мая я в Украине, никуда не уезжаю, и не планировал. Я считаю, что мои действия как руководителя банка полностью законны и правомерны, и намерен и дальше отстаивать себя в юридическом ключе. Все судебные решения, которые сегодня есть, подтверждают мою правоту.

– Бывший член набсовета группы ВЕТЭК Борис Тимонькин рассказывал нам, что когда он находился в СИЗО, от него требовали $0,5 млн за освобождение. Вы тоже столкнулись с таким явлением?

– Нет, но что я видел в СИЗО, так это сотни людей, бизнесменов, предпринимателей, экономистов, бухгалтеров. Половина этих людей точно не должна там находиться, это экономические преступления (и преступления ли это?), налоговые вопросы. И я не думаю, что такие люди должны находиться в тюрьме – законодательством предусмотрены иные меры ограничения свободы на период следствия. Многие подозреваемые в экономических преступлениях содержатся там по заказу конкурентов и «доброжелателей». У многих просто «отжимают» бизнес и активы, пока они находятся там. 

– Как вы оцениваете политику Валерии Гонтаревой?

– Во времена существования дойч-марки и Бундесбанка глава Бундесбанка по всем опросам был наиболее уважаемым человеком, ему доверяли больше, чем главе всех церквей, правительству и так далее. Так ему доверяли на протяжении десятка лет.

А что есть у нас? Какие у нас рейтинги доверия к НБУ?

 

– Но все без исключения банкиры в работающих банках очень хвалят Валерию Гонтареву… до того момента, пока их банк не закроют.

– Потому что критика в адрес НБУ в действующем банке приведет к тому, что банк начнут просто репрессировать – и со стороны финмониторинга, и со стороны налоговой, и со стороны других госорганов. В этой ситуации стараются дружить или имитировать дружбу. Обычно на совещаниях НБУ под фотосъемку мы видим всеобщий «одобрямс» банкиров. А когда ситуация заходит в тупик, начинают говорить правду.

– Такая же ситуация была и при других главах НБУ?

– Нет, раньше все было намного проще, и лояльнее, и можно было найти общий язык. Также важно, что во многих странах функции банковского надзора и главы центрального банка – разделены. Иначе возникает конфликт интересов, как мы видим на примере Украины. Функция надзора может быть передана, например, в Фонд гарантирования вкладов (но Фонд однозначно не готов к этому), а лучше в отдельный регулятор. Я думаю, Украина к этому этапу развития подошла. Потому что наличие функции надзора у центрального банка будет приводить к дальнейшему удушению банков (в первую очередь с украинским капиталом), сокращению кредитования, другим негативным последствиям.

Да, вот такие у нас банкиры и собственники банков. Да у нас такая вся экономика!

2/3 экономики – «серые». Клиенты есть, какие есть – с такой платежной дисциплиной, с такими собственниками. Можно плавно переводить эту экономику в цивилизованное русло. Но просто все закрыть – это не вариант.

– Как складываются ваши отношения с Виктором Полищуком, бывшим владельцем банка «Михайловский», и Дмитрием Зинковым, одним из экс-акционеров ПлатинумБанка?

– На сегодня отношений нет никаких.

Редакция Forbes готова предоставить представителям как НБУ, так и ФГВФЛ возможность прокомментировать эту публикацию.

Интернет-портал, автор МАРГАРИТА ОРМОЦАДЗЕ

 http://forbes.net.ua/business/1427424-igor-doroshenko-bankovskuyu-roznicu-raschistili-pod-inostrancev